Когда в лихие года пахнёт Народной бедой,
Тогда в полуночный час, Тихий, неброский,
Из леса выходит старик, А глядишь - он совсем не старик,
А напротив, совсем молодой Красавец Дубровский
Проснись, моя Кострома, Не спи, Саратов и Тверь,
Не век же нам мыкать беду И плакать о хлебе,
Дубровский берет ероплан, Дубровский взлетает наверх,
И летает над грешной землей, И пишет на небе -
"Не плачь, Маша, я здесь;
Не плачь - солнце взойдет;
Не прячь от Бога глаза,
А то как он найдет нас?
Небесный град Иерусалим
Горит сквозь холод и лед
И вот он стоит вокруг нас,
И ждет нас, и ждет нас...."
Он бросил свой щит и свой меч, Швырнул в канаву наган,
Он понял, что некому мстить, И радостно дышит,
В тяжелый для Родины час Над нами летит его ероплан
Красивый, как иконостас, И пишет, и пишет -
"Не плачь, Маша, я здесь;
Не плачь - солнце взойдет;
Не прячь от Бога глаза,
А то как он найдет нас?
Небесный град Иерусалим
Горит сквозь холод и лед
И вот он стоит вокруг нас,
И ждет нас, и ждет нас...."
|