В том числе и потому что их поддерживала какая-то партия. Не важно – какая. Ни один из музыкантов на нашем лейбле не выступает при слове «политика». Принципиально, насколько бы ни были хорошими людьми организаторы. Только не политика, пожалуйста, – избавьте нас. Во время революции они вдвоём (показывает в сторону сцены, где выступает «Пятница») первый раз сказали: «Мы хотим сыграть на площади в Киеве». Я звоню Скрипке и говорю: «Олег, они хотят…» Он: «Всё, мы вас завтра ждём!» Я им сразу сказал: «Зря!» Они: «Почему? Мы видим, мы переживаем, волнуемся, болеем!» Говорю: «Потому что, если ты болеешь, иди в толпу и простой там десять дней, двадцать дней, тридцать – стой в толпе. Но ты – популярная личность, тебе нельзя использовать это». Они мне: «Но я не чувствую себя популярной личностью».

Так это твой плюс, что я сделал так – тебя не знают, но тебя любят. И когда они вышли на сцену, к ним подошёл дяденька и спросил: «Какие песни будете петь?» Они отмахнулись: «Не знаем ещё». А он: «Так срочно. Названия. Поминутно». Они меня спрашивают: «Это кто?!» Я им: «КГБ». И они обалдели. Потом сами себя оправдывали:, мы же не думали, что нас будут использовать для каких-то там целей…» Поэтому я и говорю, если ты волнуешься за народ, пойди и стой с ним рядом. Попой там песни. Возьми гитарку и стань на улице, но не лезь на сцену. Почему нельзя было ограничиться маленьким лагерем? Почему, имея уровень, надо лезть на сцену? И мы тогда поругались. А потом они же говорили: «Ну зачем мы туда пошли!